Никас Сафронов: «Некрасивых лиц нет – есть плохие художники»

Our Score
Click to rate this post!
[Total: 2 Average: 5]
Никас Сафронов
Никас Сафронов

Знаменитый художник рассказал «Волгоградке», почему он любит писать портреты звезд и миллиардеров.

Волгограде до 24 января проходит выставка художника Никаса Сафронова. Мэтр, чье имя стало синонимом коммерческого успеха, лично прибыл на ее открытие, охотно общался с прессой. «Задавайте любые вопросы! Критикуйте!» – призывал он журналистов. Отвечал им без пафоса. И без ложной скромности.

«Я чист перед страной»

– Никас, вы уже второй раз привозите к нам выставку, что связывает вас с Волгоградом?

– В 80-х у меня была девушка-итальянка, которая работала переводчиком на заводе в Волжском. Я приезжал к ней много раз.

Однажды я посвятил картину девушке из Волгограда. Она участвовала в конкурсе красоты, не получила никакого места, очень расстроилась, плакала. Я пообещал, что напишу ее портрет. Раза два она мне позировала, а потом исчезла, сменила номер телефона. Оказавшись в Волгограде (в 2011-м. – Прим. ред.), я рассказал эту историю – и что бы вы думали: та модель объявилась, у нее уже было двое детей, и я подарил ей ее портрет.

В Волгограде живут очень красивые и радушные люди. Меня очень хорошо принимают. В этот приезд мне предложили поджарить рыб из породы осетровых, знаете, у которых нос как у утконоса. Таких я не видел никогда – плавающая красота, поэтому отказался ее есть.

– А в столице ваши выставки проходят?

– Недавно у меня была выставка в Москве, я считаю, ущербная, на Красной площади, дом 1 (Государственный исторический музей. – Прим. ред.). Ее посетили лишь 50 тыс. человек, хотя, по моим расчетам, должно было пройти 250 тыс. Но, увы, не было поддержки выставки со стороны музея, он ее как?то вяло рекламировал…

– Нет ли у вас желания помочь волгоградской культуре? Например, подарить местному музею свою картину?

– Надеюсь в Волгограде что-нибудь продать, и, если я деньги получу, обещаю половину, а то и больше, отдать городу. Было бы здорово, если бы нашлись меценаты, которые бы приобрели одну-две картины для музея изобразительных искусств. Подарить картину можно, но всегда приятно, когда покупают, а деньги можно вернуть в виде благотворительности. Я часто участвую в благотворительных аукционах. Мама говорила мне: заработав три копейки, одну отдай. Я отдаю две, это свойственно моему роду – я из поколений священников по отцу и медиков по матери.

– Как вы относитесь к критическим публикациям о вас?

– Я чист перед вами, перед страной, перед искусством. Про меня в Интернете пишут много гадостей. Думаю, это какой?то заказ. Все, что я ни делаю, мне вменяют в вину. Это как некоторые мои соседи по дому: как бы я ни старался улучшить условия общего проживания, им никогда не нравится. Например, когда на нашем доме осыпалась облицовка и я нашел четыре миллиона и сделал новую, мне сказали: «Плохо, не тот цвет». Подъезд отремонтировал за 15 тыс. евро – опять плохо. Повесил в коридоре картины – плохие. Не нравится, что у меня хорошие квартиры. Что ж, я понимаю, не всем по нутру, когда кто-то живет не так плохо, как они.

«Дети стали появляться, как грибы»

– Ваш самый смелый творческий эксперимент?

– Не заставляйте меня вспоминать про Красную площадь и брусчатку (смеется). Для Армена Джигарханяна я своими картинами оформил спектакль «Пигмалион», а вот для Олега Ефремова не стал делать «Три сестры» – вначале взялся, но Гафт меня отговорил.

В конце 1980-х я у своего друга за символическую цену в 500 долларов купил машину. И разбил ее, потому что плохо водил. До этого я посмотрел фильм «Искатели приключений» с Лино Вентура и Аленом Делоном, где главная героиня – молодая художница – делала арт-объекты при помощи сварки. Я попросил своего богатого друга найти мне сварочный аппарат и сделал из разбитого автомобиля красивую инсталляцию, которую вскоре купили. После чего я приобрел машину уже за пять тысяч долларов – для той поры это были неплохие деньги.

Ну, а первый эксперимент – это когда я вдруг решил, что надо иметь детей. И у меня стали появляться дети, как грибы. До этого я панически боялся ответственности. А в начале 90-х процесс пошел. Теперь ко мне каждый год приходят по два-три «ребенка», говорят, «мы ваши». У меня есть сын Лука, пианист. Есть сын Стефано, живет с матерью в Лондоне, единственный, который рожден в браке. Есть мальчик в Австралии, в 20 лет получил приз как лучший фотограф страны, сейчас учится русскому языку.

– Как вы считаете, что такое женская красота?

– Нет некрасивых девушек, есть плохие художники и фотографы. Рафаэль писал: «Чтобы нарисовать красивую, надо перебрать сотню тысяч интересных». Но при этом есть неухоженные люди, не следящие за собой. Я не о пластических операциях, нет, красота должна быть натуральной. И вот еще маленькая история. У меня есть кум, ведущий «В мире животных» Николай Дроздов. Мы с ним приехали на Полтаву. И решили искупаться. Вокруг великолепная природа, река, где снимали «Майскую ночь», фильм по произведению Гоголя. Идут две девочки 11-12 лет. Одна – как статуэтка: тонкая, натуральная блондинка с голубыми глазками. Они идут, мы смотрим, наслаждаемся этой картиной. Небесное создание скидывает сандалики, заходит в воду и говорит: «Твою мать, вода-то холодная». И – как обухом. Если нет воспитания и культуры, ничего нет.

«В Москве все больше цинизма»

– На ваш взгляд, должен ли художник льстить своим портретируемым?

– Смотря как он видит эту правду. Есть позитивный взгляд. Знаете, оптимист даже на кладбище видит одни плюсы. Каждому свое. Если ты видишь людей красивыми, ты изобразишь их именно так.

– Один из ваших авторских трендов – портреты, изображающие популярных персон вроде Романа Абрамовича, Софи Лорен или Одри Хэпберн. Отчего так?

– Никого не волнует человек, который ищет миллион. Но всем интересен тот, кто свой миллион уже нашел. Да, можно писать простых смертных, а можно писать людей состоявшихся и показывать в них нечто новое и необычное. У меня есть 15 портретов Софи Лорен, сейчас выходит календарь с ней. Я только что отправил ей на день рождения портрет. Она позвонила, но самое ужасное: я не могу понять, что она говорит. Итальянский я знаю плохо, английский совсем не знаю. Главное – понял, что ей понравилось. Она попросила помочь ей устроить выставку ее портретов. Ее изображали Уорхолл, Дали, Шагал.

– Что вас так привлекает в провинции?

– Нельзя написать картину за два дня. Она должна просохнуть, я должен положить новый слой краски. Поэтому она пишется месяца полтора. Иванов, Суриков, Брюллов писали свои картины по 25-30 лет. Каждая вещь должна осмыслиться, устояться. Вот почему я люблю часто приезжать в российские города, в том числе в ваш город, несколько раз надо к вам приехать еще зимой и весной. Здесь жизнь по сравнению со столичной живее, честнее, патриотичнее, естественнее. В музеях Москвы все-таки больше цинизма.

Николай (Никас) Сафронов

Родился 8 апреля 1956 г. в Ульяновске. После 8?го класса год учился в мореходном училище в Одессе. Затем два года жил в Ростове-на-Дону, где работал художником-бутафором в ТЮЗе и одновременно подрабатывал сторожем, дворником и грузчиком. Творческую деятельность начал в 17-ти летнем возрасте. Армейская служба прошла в Эстонии, в городе Валга. После армии уехал в Литву, в Панежевис (на родину матери), где работал художником в театре Донатаса Баниониса и параллельно – на льнокомбинате художником по тканям. С 1978 по 1982 годы учился в художественном институте в Вильнюсе. Окончил факультет дизайна Московского художественного института им. Сурикова и факультет психологии Московского государственного университета технологий и управления. Никас Сафронов – почетный гражданин России, академик Российской Академии художеств, профессор Ульяновского университета, кавалер Русского ордена Мецената, имеет титул «Самый светский художник».

24.12.2015 Юлия Гречухина

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.